пятница, 21 мая 2010
Вся штука в том, что я забыл одну деталь. Я блоггер совсем неопытный, всяческих "правил пользования дневников" и "пары слов о себе" в жизни не писал. Из-за этого забыл связать воедино два своих дневника, а ведь они нисколько не секретные, ничего я не скрываю... просто экспериментировал. Так вот ссылка: PQ-12. Это тот же самый я, только допускающий ошибки в тексте и пишущий сразу обо всем, а то какое-то получается несовпадение. Это нехорошо.
А поскольку ныне я в больнице, то буду развлекаться посредством интернета. Пока разминаться даже нельзя.
А поскольку ныне я в больнице, то буду развлекаться посредством интернета. Пока разминаться даже нельзя.
воскресенье, 18 апреля 2010
Есть такое выражение: "Гнуть свою линию". Я очень хорошо его понимаю. Думаю даже, что именно в нем заключена вся сущность всякой терпимости. Это я к тому, что в "общечеловеческие ценности" с детства не верю. Терпимость для меня - это признание права каждого человека до последнего вздоха драться за свое. Остальное есть пыль. Я так думаю.
Как-то раз я встретил пацана, который очень ловко бился один против двоих. А те двое были ко всему еще и старше его. Вмешиваться я не стал, потому что сразу понял, что он их побьет. Зато потом подошел и задал только один вопрос, касающийся того, где он так драться научился. Оказалось, что нигде он не учился и более того, мама его дома наругает за то, что он подрался. Она ему запрещает даже думать о драках. Это для меня было чем-то вроде святотатства. Тяжким грехом, не меньше.
Оказалось, что отец Ивана был боевым офицером и погиб Чечне. Еще в первую кампанию. А мать после этого запрещала пацану даже боевики смотреть. Не хотела, чтобы сын даже думал о войне и насилии. Это он мне за первый час знакомства выложил. В общем, первую помощь я ему оказал, следы драки (совсем небольшие) умело замазал. Сказал, что если он надумает и дальше маму не слушаться, то я ему помогу бесплатно в секцию попасть.
По малолетству своему Иван маме все выболтал. А его мама очень быстро нашла мою маму и устроила дикий визг. Даже напросилась к нам, чтобы в живую высказать мне и моим родителям все, что она о нас думает. Батя мой был, кажется, в ярости и даже грозился к её приходу надеть парадную форму со всеми наградами, чтобы "этой глупой бабе было не повадно портить пацана".
Хорошо, что мама у меня - золотой человек. Анна Павловна к нам и вправду пришла. И даже пыталась кричать и требовать. Но, благодаря моей маме, дело закончилось кухней, чаем и коньяком. Ну, и слезами, разумеется. Нам с батей от мамы тоже попало, за неразумие наше и беспутство.
А Иван вот уже три года ходит в секцию. Ни разу не пропустил. Со временем, он сможет стать лучшим, потому что у него талант к рукопашному бою.
Как-то раз я встретил пацана, который очень ловко бился один против двоих. А те двое были ко всему еще и старше его. Вмешиваться я не стал, потому что сразу понял, что он их побьет. Зато потом подошел и задал только один вопрос, касающийся того, где он так драться научился. Оказалось, что нигде он не учился и более того, мама его дома наругает за то, что он подрался. Она ему запрещает даже думать о драках. Это для меня было чем-то вроде святотатства. Тяжким грехом, не меньше.
Оказалось, что отец Ивана был боевым офицером и погиб Чечне. Еще в первую кампанию. А мать после этого запрещала пацану даже боевики смотреть. Не хотела, чтобы сын даже думал о войне и насилии. Это он мне за первый час знакомства выложил. В общем, первую помощь я ему оказал, следы драки (совсем небольшие) умело замазал. Сказал, что если он надумает и дальше маму не слушаться, то я ему помогу бесплатно в секцию попасть.
По малолетству своему Иван маме все выболтал. А его мама очень быстро нашла мою маму и устроила дикий визг. Даже напросилась к нам, чтобы в живую высказать мне и моим родителям все, что она о нас думает. Батя мой был, кажется, в ярости и даже грозился к её приходу надеть парадную форму со всеми наградами, чтобы "этой глупой бабе было не повадно портить пацана".
Хорошо, что мама у меня - золотой человек. Анна Павловна к нам и вправду пришла. И даже пыталась кричать и требовать. Но, благодаря моей маме, дело закончилось кухней, чаем и коньяком. Ну, и слезами, разумеется. Нам с батей от мамы тоже попало, за неразумие наше и беспутство.
А Иван вот уже три года ходит в секцию. Ни разу не пропустил. Со временем, он сможет стать лучшим, потому что у него талант к рукопашному бою.
суббота, 17 апреля 2010
День тогда был так себе. Небо серое, ветер сильный, дождь косой. Мне до смерти хотелось домой, но впереди была еще лекция по истории отечественного государства и права. Я тогда, помнится, не пропускал лекции.
Народу было от силы человек пятнадцать - остальные ушли накидываться алкоголем, пытаясь заглушить осеннюю тоску по лету, пьянкам и прочим нехитрым радостям. А я сидел и слушал про "Русскую Правду" Ярослава Мудрого. На перерыве ко мне подсела Аня. Она была очень даже ничего, эта Аня. Но, по моим меркам, с придурью. Посещала всяческие творческие посиделки, литературные вечера, выступления каких-то "непонятных" и " непризнанных", проходящие в каких-то подвалах, писала стихи. Что она забыла на юридическом, я понять не мог.
Начала Аня с того, что я очень хороший. Потом восхитилась тем, какой я умный. Я сразу понял, что просить меня будут о чем-то таком, чего бы я по доброй воле делать не стал никогда. И свершилось так. Аня слезно просила меня пойти на литературный вечер каких-то там "непойми-кого". А я ей нужен был потому, что вся эта бодяга происходить должна была поздно вечером и где-то рядом с Курским вокзалом. Охрана. Сопровождение. Сейчас я даже не помню, почему согласился. Очень может быть из-за её ног. Двух очень даже стройных ног. Или из-за человеколюбия. Точно не помню.
Как мы оказались в этом полуподвальном помещении - я тоже не помню. Зато помню очень хорошо, что вся эта замануха была посвящена пацафизму и отрицанию насилия. Тогда я подумал, что ад должен выглядеть именно так. Эдакий филиал геены огненной недалеко от Курского вокзала. Я честно все это терпел. Слушал даже. До тех пор, пока какой-то задохлик с длинными волосами и красными глазами не начал вещать про "тупость солдафонов" и то, что "они жируют за счет мирных людей". А потом опять про тупость солдафонов. Про целый миллион человек тупого стада, именуемого армией.
Я решил, что милиция в такие места точно не ездит. За ненадобностью. Спросил Аню, не хочет ли она уйти. Она посмотрела на меня и сказала, что хочет. А я все ж таки не утерпел. Вывел её на лестницу, сказал, что скоро вернусь и вошел в команту с выступающими. Там как раз аплодировали оратору, выражая восторги невнятным повизгиванием. Тогда я, помнится, еще ругался матом. Поэтому для начала назвал их как-то... в общем, слова были непечатными. А потом взял стул и доказал некотрым несостоятельность идей пацифизма. Не очень сильно, но чтобы помнили.
Потом мы сидели с Аней в каком-то круглосуточном "Кофе Хаузе"... я тогда отчетливо понял, что стройные ноги сильнее человеколюбия, но домой к ней не пошел. Опять же не помню, почему.
Народу было от силы человек пятнадцать - остальные ушли накидываться алкоголем, пытаясь заглушить осеннюю тоску по лету, пьянкам и прочим нехитрым радостям. А я сидел и слушал про "Русскую Правду" Ярослава Мудрого. На перерыве ко мне подсела Аня. Она была очень даже ничего, эта Аня. Но, по моим меркам, с придурью. Посещала всяческие творческие посиделки, литературные вечера, выступления каких-то "непонятных" и " непризнанных", проходящие в каких-то подвалах, писала стихи. Что она забыла на юридическом, я понять не мог.
Начала Аня с того, что я очень хороший. Потом восхитилась тем, какой я умный. Я сразу понял, что просить меня будут о чем-то таком, чего бы я по доброй воле делать не стал никогда. И свершилось так. Аня слезно просила меня пойти на литературный вечер каких-то там "непойми-кого". А я ей нужен был потому, что вся эта бодяга происходить должна была поздно вечером и где-то рядом с Курским вокзалом. Охрана. Сопровождение. Сейчас я даже не помню, почему согласился. Очень может быть из-за её ног. Двух очень даже стройных ног. Или из-за человеколюбия. Точно не помню.
Как мы оказались в этом полуподвальном помещении - я тоже не помню. Зато помню очень хорошо, что вся эта замануха была посвящена пацафизму и отрицанию насилия. Тогда я подумал, что ад должен выглядеть именно так. Эдакий филиал геены огненной недалеко от Курского вокзала. Я честно все это терпел. Слушал даже. До тех пор, пока какой-то задохлик с длинными волосами и красными глазами не начал вещать про "тупость солдафонов" и то, что "они жируют за счет мирных людей". А потом опять про тупость солдафонов. Про целый миллион человек тупого стада, именуемого армией.
Я решил, что милиция в такие места точно не ездит. За ненадобностью. Спросил Аню, не хочет ли она уйти. Она посмотрела на меня и сказала, что хочет. А я все ж таки не утерпел. Вывел её на лестницу, сказал, что скоро вернусь и вошел в команту с выступающими. Там как раз аплодировали оратору, выражая восторги невнятным повизгиванием. Тогда я, помнится, еще ругался матом. Поэтому для начала назвал их как-то... в общем, слова были непечатными. А потом взял стул и доказал некотрым несостоятельность идей пацифизма. Не очень сильно, но чтобы помнили.
Потом мы сидели с Аней в каком-то круглосуточном "Кофе Хаузе"... я тогда отчетливо понял, что стройные ноги сильнее человеколюбия, но домой к ней не пошел. Опять же не помню, почему.
пятница, 16 апреля 2010
Если использовать службу судебных приставов, как критерий для классификации людей, то всех граждан можно делить на тех, кто с этой службой сталкивался, и тех, кто не сталкивался. Вторым повезло. Сейчас про эту службу принято показывать сюжеты по телевидению, им пошили новую форму, в которой приставы похожи на каких-то спецназовцев из американского фильма, в общем, идет её э... популяризация. А в старые-добрые времена было не так.
Второй межрайонных отдел службы судебных приставов по Москве располагался раньше рядом с Полянкой. Здание было, как водится, старое, ветхое и слишком тесное для такого учреждения. В тот день на улице была дикая метель. На расстоянии двух метров сквозь снежные хлопья нельзя было толком разглядеть спину впереди идущего человека. Хотя, я тогда погодой не особо интересовался, мне нужно было в очередной раз идти и пинать пристава, чтобы тот взыскал долг. Такие методы, как надоедание, изматывание, нытье и постоянные звонки бывают очень действенны. Даже лучше взяток.
Мне повезло. Пристав наконец-то сподобился наложить арест на банковский счет должника. А на этом волшебном счете оказалась сумма, достаточная для исполнения. Чего еще желать?
Пока я ждал в коридоре, на глаза мне раз пять попалась какая-то скрюченная бабулька, которая ходила туда-сюда по зданию. Бабульку эту везде шпыняли. Не со зла, а по привычке. Где-то на седьмом заходе бабуля обратила внимание на меня. Недолго подумав, она спросила, где мое начальство. Мое тогдашнее начальство было далеко. Но объяснять было лень. Я напустил на себя суровый вид и, стараясь не смеяться, спросил, для какой это надобности ей мое начальство. И тут началось. Бабуля не выдержала и начала со слезами на глазах, время от времени утираясь платочком, рассказывать про то, что ей надо, и про то, что "эти фашисты" её шпыняют, и про то, что она ветеран войны. Понять что-либо было нереально. Люди вокруг либо отворачивались, либо старались пройти побыстрее.
Тогда на меня снизошло вдохновение. Я взял бабулю под руку и повел к канцелярии, расталкивая людей вокруг. Пару раз меня схватили за плечо, пытаясь образумить. Потом какая-то тётка заверещала о том, что "тут все в очереди" и "надо стоять, как все". Тётку ту успокоил какой-то вменяемый мужик. Не знаю, как ему это удалось. Я протиснулся к двери канцелярии, равнул дверь на себя и ровным голосом попросил принять бабушку. А под руку мне уже просунулся какой-то адвокатишка, запищавший о том, что поднимет шум, и всем раструбит об этом безобразии. Я вышел. Адвокат захлопнул дверь, приговаривая что-то о том, что вот сейчас он все поможет решить.
Адвокат, конечно, просто пролез вперед очереди, прикрываясь благой целью. На бабуле, надо полагать, помогли. И я бы проверил, если бы не мои девятнадцать лет и полное безразличие к другим людям. Ну, мне так тогда казалось.
Второй межрайонных отдел службы судебных приставов по Москве располагался раньше рядом с Полянкой. Здание было, как водится, старое, ветхое и слишком тесное для такого учреждения. В тот день на улице была дикая метель. На расстоянии двух метров сквозь снежные хлопья нельзя было толком разглядеть спину впереди идущего человека. Хотя, я тогда погодой не особо интересовался, мне нужно было в очередной раз идти и пинать пристава, чтобы тот взыскал долг. Такие методы, как надоедание, изматывание, нытье и постоянные звонки бывают очень действенны. Даже лучше взяток.
Мне повезло. Пристав наконец-то сподобился наложить арест на банковский счет должника. А на этом волшебном счете оказалась сумма, достаточная для исполнения. Чего еще желать?
Пока я ждал в коридоре, на глаза мне раз пять попалась какая-то скрюченная бабулька, которая ходила туда-сюда по зданию. Бабульку эту везде шпыняли. Не со зла, а по привычке. Где-то на седьмом заходе бабуля обратила внимание на меня. Недолго подумав, она спросила, где мое начальство. Мое тогдашнее начальство было далеко. Но объяснять было лень. Я напустил на себя суровый вид и, стараясь не смеяться, спросил, для какой это надобности ей мое начальство. И тут началось. Бабуля не выдержала и начала со слезами на глазах, время от времени утираясь платочком, рассказывать про то, что ей надо, и про то, что "эти фашисты" её шпыняют, и про то, что она ветеран войны. Понять что-либо было нереально. Люди вокруг либо отворачивались, либо старались пройти побыстрее.
Тогда на меня снизошло вдохновение. Я взял бабулю под руку и повел к канцелярии, расталкивая людей вокруг. Пару раз меня схватили за плечо, пытаясь образумить. Потом какая-то тётка заверещала о том, что "тут все в очереди" и "надо стоять, как все". Тётку ту успокоил какой-то вменяемый мужик. Не знаю, как ему это удалось. Я протиснулся к двери канцелярии, равнул дверь на себя и ровным голосом попросил принять бабушку. А под руку мне уже просунулся какой-то адвокатишка, запищавший о том, что поднимет шум, и всем раструбит об этом безобразии. Я вышел. Адвокат захлопнул дверь, приговаривая что-то о том, что вот сейчас он все поможет решить.
Адвокат, конечно, просто пролез вперед очереди, прикрываясь благой целью. На бабуле, надо полагать, помогли. И я бы проверил, если бы не мои девятнадцать лет и полное безразличие к другим людям. Ну, мне так тогда казалось.
вторник, 13 апреля 2010
Есть такое очень удобное словосочетнаие: "нужно рассмотреть это явление через призму чего-то там...". При этом не каждый знает, что такое призма, и зачем через неё смотреть. Но удобно. Сам я смотрю на мир даже не через одну, а через две очень разные призмы: закон и рукопашный бой. Было бы хорошо их обе убрать и смотреть так, как полагается православному христианину. Пока не выходит. Или тут нет противоречия? Не знаю. Не люблю вдаваться в философию.
Вопросы из серии: "Зачем нужно драться?" задаются мне с периодичностью один-два раза в сутки. Это когда не очень достают. Но люди просто не знают, как долго я могу об этом говорить. Никто не спрашивает дважды. И это не потому, что мне удается все доходчиво объяснить. Никаких "глубинных причин" я не знаю. Я знаю только, что если из моей жизни уйдет рукопашный бой, то это будет похоже на то, как вода уходит из озера, в котором нет рыбы - вроде, и не смертельно, а кругом болото. Или просто грязь. Вот так и тут.
Во-первых, это чистая физиология. Адреналин. Эндорфин. Положительные эмоции. Каждый нормальный парень знает, что перед первой в жизни дракой тебя всего трясет. Кого не трясло, тот значит врет, что дрался хоть раз в жизни. В первый раз эти ощущения кажутся неприятными, но стоит преодалеть их однажды и... Все, наверное, зависит от склада характера, но попробовав один раз, нельзя отказаться впредь. Наверное, с точки зрения физиологии, между прыжками с парашютом и уличной дракой вообще никакой разницы нету. Не стоит так же забывать, что уровень вырабатываемого адреналина со временем становится недостаточным, если ситуация привычна или недостаточно стрессовая. Опытный боец гораздо меньше боится и волнуется. Ему нужны более сильные и многочисленные противники. И вот, ради этих гормональных всплесков, человек готов терпеть последующую боль. Выбитые зубы. Разбитое лицо. Многочисленные ушибы, ссадины, микросотрясения мозга или даже сломаные конечности. Даже целый месяц май в больнице пролежать.
Во-вторых, время, место и качество. Никто и никогда не сможет меня переубедить, что можно воспитать бойца без практики. Простая отработка ударов (по воздуху ли, по груше ли или иным подобным способом) ничего не даст. А практика должна проходить в условиях, максимально приближенных к боевым. Не в теплом и светлом зале. Не с доброжелательными и до боли знакомыми товарищами по секции, а с теми людьми, которые реально хотят тебя избить до полусмерти. И вот именно в этих самых пресловутых подворотнях и темных переулках. Только так из человека рождается толковый боец-рукопашник. Остальное - иллюзия. Я так думаю.
В-третьих, нужно еще сказать, что рукопашный бой не должен быть так уж напоказ. Если человек хочет "нравиться девушкам", пусть лучше идет в качалку, если человек "хочет наподдать своим обидчикам", пусть сначала закончит школу и перестанет быть хлюпиком (такому можно для начала купить турник или еще одну книжку))). В общем, нужно быть готовым драться "для себя". Несмотря ни на что. В любую погоду и любом месте. Вопроса о том, стоит ли вообще драться, даже стоять не должно.
Вот как-то так. Мне все равно не хватит слов, чтобы это описать. А у подавляющего большинства моих единомышлеников даже такого количества объяснений не найдется. Вот за что я люблю своих товарищей по драке, так это за их подход к этому делу, который был свойственнен Портосу: "Я дерусь...просто потому, что дерусь!".
Вопросы из серии: "Зачем нужно драться?" задаются мне с периодичностью один-два раза в сутки. Это когда не очень достают. Но люди просто не знают, как долго я могу об этом говорить. Никто не спрашивает дважды. И это не потому, что мне удается все доходчиво объяснить. Никаких "глубинных причин" я не знаю. Я знаю только, что если из моей жизни уйдет рукопашный бой, то это будет похоже на то, как вода уходит из озера, в котором нет рыбы - вроде, и не смертельно, а кругом болото. Или просто грязь. Вот так и тут.
Во-первых, это чистая физиология. Адреналин. Эндорфин. Положительные эмоции. Каждый нормальный парень знает, что перед первой в жизни дракой тебя всего трясет. Кого не трясло, тот значит врет, что дрался хоть раз в жизни. В первый раз эти ощущения кажутся неприятными, но стоит преодалеть их однажды и... Все, наверное, зависит от склада характера, но попробовав один раз, нельзя отказаться впредь. Наверное, с точки зрения физиологии, между прыжками с парашютом и уличной дракой вообще никакой разницы нету. Не стоит так же забывать, что уровень вырабатываемого адреналина со временем становится недостаточным, если ситуация привычна или недостаточно стрессовая. Опытный боец гораздо меньше боится и волнуется. Ему нужны более сильные и многочисленные противники. И вот, ради этих гормональных всплесков, человек готов терпеть последующую боль. Выбитые зубы. Разбитое лицо. Многочисленные ушибы, ссадины, микросотрясения мозга или даже сломаные конечности. Даже целый месяц май в больнице пролежать.
Во-вторых, время, место и качество. Никто и никогда не сможет меня переубедить, что можно воспитать бойца без практики. Простая отработка ударов (по воздуху ли, по груше ли или иным подобным способом) ничего не даст. А практика должна проходить в условиях, максимально приближенных к боевым. Не в теплом и светлом зале. Не с доброжелательными и до боли знакомыми товарищами по секции, а с теми людьми, которые реально хотят тебя избить до полусмерти. И вот именно в этих самых пресловутых подворотнях и темных переулках. Только так из человека рождается толковый боец-рукопашник. Остальное - иллюзия. Я так думаю.
В-третьих, нужно еще сказать, что рукопашный бой не должен быть так уж напоказ. Если человек хочет "нравиться девушкам", пусть лучше идет в качалку, если человек "хочет наподдать своим обидчикам", пусть сначала закончит школу и перестанет быть хлюпиком (такому можно для начала купить турник или еще одну книжку))). В общем, нужно быть готовым драться "для себя". Несмотря ни на что. В любую погоду и любом месте. Вопроса о том, стоит ли вообще драться, даже стоять не должно.
Вот как-то так. Мне все равно не хватит слов, чтобы это описать. А у подавляющего большинства моих единомышлеников даже такого количества объяснений не найдется. Вот за что я люблю своих товарищей по драке, так это за их подход к этому делу, который был свойственнен Портосу: "Я дерусь...просто потому, что дерусь!".
суббота, 10 апреля 2010
Прошло более полувека со времени окончания войны с нежитью. Для людей - немалый срок, но Горк помнил все так, как будто не прошло и года. Тогда он еще не отошел от дел и руководил своей отдельной бандой, грабившей людишек отца Николая Гранта - Александра. Он был свиреп, могуч и глуп до нелепости. Но все изменилось после того, как один из лучших разведчиков Красной Орды, наездник Оргул Хвост вернулся из обычного рейда один, жестоко израненный, без конца бормотавший о полчищах гниющих трупов, которые порубили полсотни его ребят.
Орда решила самостоятельно встретить врага на своих землях. И потерпела сразу несколько сокрушительных поражений в боях, происходивших еще на подступах к их землям. Могучие орочьи воины с легкостью разрубали гниющую плоть живых мертвецов и дробили в пыль боевых скелетов, но на каждого орка приходилось больше трех сотен восставших из могил. Орде пришлось отступить. А тем временем, армия Лорда Мертвых начала разливаться по землям баронства, обращая деревни людей в груды дымящихся обломков, исторгавших запах разлагающейся плоти.
Люди тоже пытались разбить нежить своими силами. Лучшие рыцари барона Александра Гранта, предводительствуемые самим бароном, выступили из замка навстречу армии Лорда Мертвых... и были наголову разбиты в кровопролитном сражении у Серых скал. Остатки рыцарей отступили к замку, надеясь на меткость стрелков и крепость стен, но сам барон Александр направился к лагерю Красной Орды.
Горк хорошо помнил, как барон въехал в их лагерь, как долго вождь Саблезуб колебался, прежде, чем решился на разговор с Александром. Не даром Саблезуба считают героем и мудрым вождем, если бы не его выдержка, победившая тогда извечную Жажду крови, легион мертвых захватил бы родные земли Горка и, возможно, распространился дальше, на запад. После двухчасового совещания в шатре вождя, Александр и Саблезуб вышли к оркам вместе, и барон обратился к зеленокожим с простой и короткой речью: "Мужики, мы с вами либо вместе встанем сейчас на защиту своих земель, либо сдохнем, как собаки...". Вот и все, что он сказал тогда.
Объединенная армия людей и орков разгромила Мертвый Легион после двухдневного сражения у стен баронского замка. После этой битвы осталось мало живых, а те кто остался, продолжали умирать от зараженного воздуха и стращных болезней. Две недели люди и орки сжигали трупы на огромных кострах. А после этого еще неделю пили вместе, поминая павших в бою товарищей. По подсчетам придворных летописцев барона Александра, от населения баронства осталось вживых только десятая часть. Десятая часть людей и орков, заключивших вечный мир.
Соседние бароны, да и сам король, не любили Александра Гранта за его "постыдное якшание с мерзким орочьим отродьем", но сам он верил, что подает великий пример всем людям, доказывая словом и делом, что люди и орки могут мирно сосуществовать вместе.
Орда решила самостоятельно встретить врага на своих землях. И потерпела сразу несколько сокрушительных поражений в боях, происходивших еще на подступах к их землям. Могучие орочьи воины с легкостью разрубали гниющую плоть живых мертвецов и дробили в пыль боевых скелетов, но на каждого орка приходилось больше трех сотен восставших из могил. Орде пришлось отступить. А тем временем, армия Лорда Мертвых начала разливаться по землям баронства, обращая деревни людей в груды дымящихся обломков, исторгавших запах разлагающейся плоти.
Люди тоже пытались разбить нежить своими силами. Лучшие рыцари барона Александра Гранта, предводительствуемые самим бароном, выступили из замка навстречу армии Лорда Мертвых... и были наголову разбиты в кровопролитном сражении у Серых скал. Остатки рыцарей отступили к замку, надеясь на меткость стрелков и крепость стен, но сам барон Александр направился к лагерю Красной Орды.
Горк хорошо помнил, как барон въехал в их лагерь, как долго вождь Саблезуб колебался, прежде, чем решился на разговор с Александром. Не даром Саблезуба считают героем и мудрым вождем, если бы не его выдержка, победившая тогда извечную Жажду крови, легион мертвых захватил бы родные земли Горка и, возможно, распространился дальше, на запад. После двухчасового совещания в шатре вождя, Александр и Саблезуб вышли к оркам вместе, и барон обратился к зеленокожим с простой и короткой речью: "Мужики, мы с вами либо вместе встанем сейчас на защиту своих земель, либо сдохнем, как собаки...". Вот и все, что он сказал тогда.
Объединенная армия людей и орков разгромила Мертвый Легион после двухдневного сражения у стен баронского замка. После этой битвы осталось мало живых, а те кто остался, продолжали умирать от зараженного воздуха и стращных болезней. Две недели люди и орки сжигали трупы на огромных кострах. А после этого еще неделю пили вместе, поминая павших в бою товарищей. По подсчетам придворных летописцев барона Александра, от населения баронства осталось вживых только десятая часть. Десятая часть людей и орков, заключивших вечный мир.
Соседние бароны, да и сам король, не любили Александра Гранта за его "постыдное якшание с мерзким орочьим отродьем", но сам он верил, что подает великий пример всем людям, доказывая словом и делом, что люди и орки могут мирно сосуществовать вместе.
Горк неспешно пошел к лесной тропе, по которой к нему в очередной раз скакал полоумный спаситель эльфов. Все всегда происходило почти одинаково, за исключением деталей: Горк прыгал на всадника с дерева, в полете бил дубиной по голове, надежно защищенной шлемом, безуспешно пытался поймать испуганную лошадь, а потом тащил рыцаря к своей избе, после чего, выслушав порцию ругани своей старухи, отправлялся к родовом замку Грантов, неся на плече обмякшее тело будущего барона. Ничего особенного. Житейское дело.
Выбрав подходящее дерево, Горк с кряхтением забрался на нижний сук, способный выдержать огромного старого орка. Ждать пришлось меньше минуты. Из-за деревьев показался всадник в начищенных доспехах с позолотой, с копьем наизготовку и непомерным количеством разноцветных перьев на шлеме. Не повезло Николаю с сынком. Ох, не повезло. Левой рукой Горк ухватился за сук, правой удобнее перехватил дубину, выждал некоторое время и с диким ревом прыгнул вниз, сбив всадника на землю точным, уже отработанным ударом в голову. Дело трех минут. Лошадь в очередной раз ускакала прочь с диким ржанием. Глупая скотина. Такая же глупая, как её хозяин.
Горк вынес тело к избе, позвал свою старуху, выждал положенное время, отведенное для истошного орочьего визга сварливой супруги и спросил, не нужно ли чего прикупить в предместьях замка. Через минуту Аркша вынесла мужу кусочек бересты, испещренный кривыми орочьими рунами - список покупок. Старая фурия давно хотела, чтобы Горк сходил к замку, но ей всегда нужен повод побраниться, поэтому она терпеливо ждала очередного приезда баронского сынка, несмотря на истощившиеся припасы.
До замка было три часа пешего хода по знакомой лесной тропе, поэтому Горк никогда не брал в дорогу никакого оружия, кроме старого-доброго охотничьего ножа. Он всегда казался себе эдаким мирным жителем, идущим по своим хозяйским делам с тяжеловооруженным рыцарем на плече. Но по человеческим меркам его ножик мог сойти за стандартный одноручный меч баронского пехотинца, а огромные, поросшие черными волосами кулаки внушали благоговейный трепет даже бывалым баронским рубакам, коротавшим вечера в "Трех королях". Однажды Горк ударом своего кулака сделал внушительную вмятину на грудной пластине доспехов одного заезжего забияки. Кажется, с тех самых пор все стали почтительно величать старого орка не иначе, как Горк Горулович.
Выслушав на дорожку последние наставления своей старухи, Горк пошел по тропе размеренным и широким походным шагом. За три часа пути он ни разу не останавливался без нужды и нисколько не уставал. Он был старым, мудрым и еще очень могучим орочьим воином.
Не слишком жаркий летний денек и знакомая лесная дорога располагнали к приятным размышлениям, но в голову орка почему-то упрямо лезли одни из самых невеселых его воспоминаний - воспоминания о последней войне с нежитью, после которой орда стала жить в мире с людьми барона...
Выбрав подходящее дерево, Горк с кряхтением забрался на нижний сук, способный выдержать огромного старого орка. Ждать пришлось меньше минуты. Из-за деревьев показался всадник в начищенных доспехах с позолотой, с копьем наизготовку и непомерным количеством разноцветных перьев на шлеме. Не повезло Николаю с сынком. Ох, не повезло. Левой рукой Горк ухватился за сук, правой удобнее перехватил дубину, выждал некоторое время и с диким ревом прыгнул вниз, сбив всадника на землю точным, уже отработанным ударом в голову. Дело трех минут. Лошадь в очередной раз ускакала прочь с диким ржанием. Глупая скотина. Такая же глупая, как её хозяин.
Горк вынес тело к избе, позвал свою старуху, выждал положенное время, отведенное для истошного орочьего визга сварливой супруги и спросил, не нужно ли чего прикупить в предместьях замка. Через минуту Аркша вынесла мужу кусочек бересты, испещренный кривыми орочьими рунами - список покупок. Старая фурия давно хотела, чтобы Горк сходил к замку, но ей всегда нужен повод побраниться, поэтому она терпеливо ждала очередного приезда баронского сынка, несмотря на истощившиеся припасы.
До замка было три часа пешего хода по знакомой лесной тропе, поэтому Горк никогда не брал в дорогу никакого оружия, кроме старого-доброго охотничьего ножа. Он всегда казался себе эдаким мирным жителем, идущим по своим хозяйским делам с тяжеловооруженным рыцарем на плече. Но по человеческим меркам его ножик мог сойти за стандартный одноручный меч баронского пехотинца, а огромные, поросшие черными волосами кулаки внушали благоговейный трепет даже бывалым баронским рубакам, коротавшим вечера в "Трех королях". Однажды Горк ударом своего кулака сделал внушительную вмятину на грудной пластине доспехов одного заезжего забияки. Кажется, с тех самых пор все стали почтительно величать старого орка не иначе, как Горк Горулович.
Выслушав на дорожку последние наставления своей старухи, Горк пошел по тропе размеренным и широким походным шагом. За три часа пути он ни разу не останавливался без нужды и нисколько не уставал. Он был старым, мудрым и еще очень могучим орочьим воином.
Не слишком жаркий летний денек и знакомая лесная дорога располагнали к приятным размышлениям, но в голову орка почему-то упрямо лезли одни из самых невеселых его воспоминаний - воспоминания о последней войне с нежитью, после которой орда стала жить в мире с людьми барона...
пятница, 09 апреля 2010
Старый орк блаженно жмурился на ярком летнем солнце. Он помнил сотни битв, его топор был испещрен множеством зазубрин, а тело носило на себе следы многих ударов. Жизнь прошла не зря, вот только теперь он не знал, что ему делать. Отдых сильно его изматывал, сварливая старуха-жена то и дело грозилась побить за запах крепкого пива, ежедневно исходивший из пасти старика. Да еще, как назло, нелпая случайность прислала орку маленькую внучку. Самого что ни на есть эльфийского происхождения. Горк отбил маленькую эльфийскую девочку от бродячей банды молодняка, а потом забрал к себе в избу. По его мнению, молодежь пошла не та, что раньше. Ему этих бандитов было не жаль.
Старуха поначалу грозилась съесть "мерзавку", но потом привязалась, стала отбирать у ближаших крестьян молоко для маленькой, а потом и вовсе прикипела к ней всей своей орочьей душой. Своих детей у них никогда не было, ведь оба они провели жизнь в сражениях. Да, орда еще долго будет помнить боевую подругу Горка - Аркшу Злобную. Немало черепов было проломлено её боевыми дубинами. Теперь все было в прошлом. Старики доживали свой век в небольшой, по меркам орков, лесной избушке и время от времени переругивались с ближайшими соседями на предмет того, что "приютили у себя мерзкое эльфийское отродье". Но это ничего, к этому привыкли.
Внимание Горка привлек еле слышный лязг - по лесной тропе скакал одинокий всадник в тяжелых доспехах. Через пару минут орк услышал уже до боли знакомые звкуи боевого рога и тяжело вздохнул. Слюнявый сынок местного барона в очередной раз решил попытаться освободить невинное эльфийское дитя из лап грязных зеленокожих тварей. И все бы ничего, если бы звук его рога так не пугал Катеньку. "А может, сегодня-таки убить? И съесть?", - лениво подумал орк. Но, впрочем, он не ел человечины вот уже пять лет, с тех самых пор, как приютил у себя эльфийского ребенка. Делать было нечего, Горк вынул из под лавки "специальную дубину", обмотанную старым тряпьем в несколько слоев. Тряпки обычно хорошо смягчали удар. Правда потом приходилось тащить бароненка обратно на своих плечах, но с этим ничего поделать было нельзя. Сам барон Николай Грант был хорошим мужиком, и Горку не хотелось его расстраивать.
Старуха поначалу грозилась съесть "мерзавку", но потом привязалась, стала отбирать у ближаших крестьян молоко для маленькой, а потом и вовсе прикипела к ней всей своей орочьей душой. Своих детей у них никогда не было, ведь оба они провели жизнь в сражениях. Да, орда еще долго будет помнить боевую подругу Горка - Аркшу Злобную. Немало черепов было проломлено её боевыми дубинами. Теперь все было в прошлом. Старики доживали свой век в небольшой, по меркам орков, лесной избушке и время от времени переругивались с ближайшими соседями на предмет того, что "приютили у себя мерзкое эльфийское отродье". Но это ничего, к этому привыкли.
Внимание Горка привлек еле слышный лязг - по лесной тропе скакал одинокий всадник в тяжелых доспехах. Через пару минут орк услышал уже до боли знакомые звкуи боевого рога и тяжело вздохнул. Слюнявый сынок местного барона в очередной раз решил попытаться освободить невинное эльфийское дитя из лап грязных зеленокожих тварей. И все бы ничего, если бы звук его рога так не пугал Катеньку. "А может, сегодня-таки убить? И съесть?", - лениво подумал орк. Но, впрочем, он не ел человечины вот уже пять лет, с тех самых пор, как приютил у себя эльфийского ребенка. Делать было нечего, Горк вынул из под лавки "специальную дубину", обмотанную старым тряпьем в несколько слоев. Тряпки обычно хорошо смягчали удар. Правда потом приходилось тащить бароненка обратно на своих плечах, но с этим ничего поделать было нельзя. Сам барон Николай Грант был хорошим мужиком, и Горку не хотелось его расстраивать.
Я шел по дороге из села в деревню, где живет моя бабушка. Конец июля. Красноватое закатное солнце. Мне нестерпимо хочется пить, но я не догадался купить в дорогу воды, поэтому терплю. Метрах в трестах от себя замечаю тётю Галю, которая с усилием толкает перед собой низкую тележку на четырех колесиках. Дорога идет в гору, тёте Гале очень тяжело, это видно по её резким, измученным движениям. Она толкает коляску практически из последних сил.
Я ускорился, поровнялся с тётей Галей и поздоровался. В коляске было разложено живое, но абсолютно невменяемое тело дяди Пети. Все ясно. Жена тащит мужа домой после полученного и частично пропитого аванса на пилораме. Обычное дело.
Схватившись за поручень коляски я с улыбкой сказал, что сейчас-то мы быстро доставим гражданина до места его постоянного жительства. Тётя Галя вымучено улыбнулась и очередной раз похвалила меня, добавив, что у Валентины-то Филипповны другого внука и быть не может, она сама-то всю жизнь людям помогает. Через несколько метров пути она хлопает себя руками по бедрам и говорит, что как-то нехорошо получается, что я волоку "этого паразита". Пытается перехватить у меня поручень. Приходится успокаивать и говорить, что дядя Петя совсем легкий. В ответ слушаю короткую речь про "борова", "скотину" и "пропойцу", который и ей жизнь испортил и нормальным людям спокойно отдыхать не дает. Ничего. Идем дальше.
До деревни оставалось минут десять неспешной ходьбы, когда тётя Галя начала по-тихоньку оправдывать мирно посапывающего в коляске мужа. Оказалось, что вообще-то он у неё "не часто керосинит" и "только с аванса", а главное - "не много и пропивает", а вообще-то "дочку в городе в институте учит" и "по хозяйству-то все делает всегда".
Я шел, стараясь сдерживать улыбку. Сколько я себя помню, тётя Галя всегда таскала дядю Петю в коляске по пятницам в середине месяца. Лично я катил эту коляску с пассажиром вот уже седьмой или восьмой раз в жизни.
На подходе к дому тётя Галя все ж таки выхватила у меня поручень, сказав, что уж дальше она точно сама, а мне, парню молодому, нечего и возиться с её треклятым алкашом. Она с неожиданной ловкостью и силой вынула мужа из коляски и приставило к забору. Дядя Петя попытался открыть глаза, увидел жену и расплылся в улыбке, сказав что-то вроде: "Галя-я-я, а я вот...ну...ты ж...". Она привычным жестом заставила дядю Петю замолчать, перетащила его на скамейку и украдкой от меня еле заметно и быстро погладила по голове. Я начал прощаться, в очередной раз стараясь не улыбаться, а тётя Галя как обычно сказала, чтобы заходил, если вдруг надо будет чего...
Я ускорился, поровнялся с тётей Галей и поздоровался. В коляске было разложено живое, но абсолютно невменяемое тело дяди Пети. Все ясно. Жена тащит мужа домой после полученного и частично пропитого аванса на пилораме. Обычное дело.
Схватившись за поручень коляски я с улыбкой сказал, что сейчас-то мы быстро доставим гражданина до места его постоянного жительства. Тётя Галя вымучено улыбнулась и очередной раз похвалила меня, добавив, что у Валентины-то Филипповны другого внука и быть не может, она сама-то всю жизнь людям помогает. Через несколько метров пути она хлопает себя руками по бедрам и говорит, что как-то нехорошо получается, что я волоку "этого паразита". Пытается перехватить у меня поручень. Приходится успокаивать и говорить, что дядя Петя совсем легкий. В ответ слушаю короткую речь про "борова", "скотину" и "пропойцу", который и ей жизнь испортил и нормальным людям спокойно отдыхать не дает. Ничего. Идем дальше.
До деревни оставалось минут десять неспешной ходьбы, когда тётя Галя начала по-тихоньку оправдывать мирно посапывающего в коляске мужа. Оказалось, что вообще-то он у неё "не часто керосинит" и "только с аванса", а главное - "не много и пропивает", а вообще-то "дочку в городе в институте учит" и "по хозяйству-то все делает всегда".
Я шел, стараясь сдерживать улыбку. Сколько я себя помню, тётя Галя всегда таскала дядю Петю в коляске по пятницам в середине месяца. Лично я катил эту коляску с пассажиром вот уже седьмой или восьмой раз в жизни.
На подходе к дому тётя Галя все ж таки выхватила у меня поручень, сказав, что уж дальше она точно сама, а мне, парню молодому, нечего и возиться с её треклятым алкашом. Она с неожиданной ловкостью и силой вынула мужа из коляски и приставило к забору. Дядя Петя попытался открыть глаза, увидел жену и расплылся в улыбке, сказав что-то вроде: "Галя-я-я, а я вот...ну...ты ж...". Она привычным жестом заставила дядю Петю замолчать, перетащила его на скамейку и украдкой от меня еле заметно и быстро погладила по голове. Я начал прощаться, в очередной раз стараясь не улыбаться, а тётя Галя как обычно сказала, чтобы заходил, если вдруг надо будет чего...
среда, 07 апреля 2010
Александра работает юристом вот уже три года. Ей двадцать пять лет, она по большей части занимается семейным правом. Отличный специалист. Сразу видно, что семейное право - её область. Есть только одна маленькая деталь, которая всегда вызывает вопросы: Александра работает только с женщинами, защищает женщин, с особым упоением разыскивает злостных неплательщиков алиментов, усердно травит бывших мужей-бизнесменов налоговыми. Если уж говорить прямо - ненавидит мужчин.
Что любопытно, так это один и тот же её вопрос, задаваемый при встрече: "Еще не женился?". Как будто она только и ждет, что я женюсь, проживу с женой годик и соберусь разводиться. А она проследит за тем, чтобы права моей бывшей жены не были нарушены. Говорят, что некоторые мужики из числа её знакомых даже сбегали, заслышав её рассудительные разговоры о необходимости составления брачного контракта.
Я всегда отшучиваюсь и грожу тем, что как-нибудь приму сторону какого-нибудь незадачливого бывшего мужа, с которого она будет сдирать алименты, иные доходы и имущество.
Александра очень красивая. Ясное дело, что одинокая. В свои 25 лет она уже успела примелькаться в некоторых женских стриптиз-клубах Москвы. Очень мне иной раз хочется спросить у неё, есть ли в этом смысл. Но боюсь, что полезет в драку.
Что любопытно, так это один и тот же её вопрос, задаваемый при встрече: "Еще не женился?". Как будто она только и ждет, что я женюсь, проживу с женой годик и соберусь разводиться. А она проследит за тем, чтобы права моей бывшей жены не были нарушены. Говорят, что некоторые мужики из числа её знакомых даже сбегали, заслышав её рассудительные разговоры о необходимости составления брачного контракта.
Я всегда отшучиваюсь и грожу тем, что как-нибудь приму сторону какого-нибудь незадачливого бывшего мужа, с которого она будет сдирать алименты, иные доходы и имущество.
Александра очень красивая. Ясное дело, что одинокая. В свои 25 лет она уже успела примелькаться в некоторых женских стриптиз-клубах Москвы. Очень мне иной раз хочется спросить у неё, есть ли в этом смысл. Но боюсь, что полезет в драку.
вторник, 06 апреля 2010
Когда я писал школьные сочинение, мне часто приходилось использовать фразу: "на фоне исторических событий". Наташа Ростова любила своих мужчин на фоне Отечественной войны 1812 года, Пушкин Александр Сергеевич жил и творил под влиянием восстания декабристов, отцы и дети Тургенева не могли понять друг друга среди всеобщего разброда и шатания, которые имели место быть в России во второй половине девятнадцатого века. Одним словом, был для всех этих историй достойный фон. Война. Кризис. Армагедон. Людям надо переживать все свои маленькие житейские драмы обязательно среди качественных исторических декораций. А если вокруг одно и то же? Нынешние герои только то и делают, что курят и пьют кофе без конца. Если человек не закурил или не уселся где-нибудь за чашечкой кофе, то и писать-то не о чем. Ещё можно написать про девочку, которая к восемнадцати годам успела попробовать все виды наркотиков, а теперь сидит и пишет об этом в свой блокнот. За чашечкой кофе из Старбакс. Ну, там еще обычно есть про "неземные страдания". А вокруг однотипные пейзажи центра Москвы. Дорогие машины. Полузакрытые клубы. Суета. Ничего стоящего не происходит вокруг и ничего интересного внутри. А потому и читать не интересно. И писать не о чем. Все уже было.
Вот если бы я все ж таки решился написать свой роман, то начал бы его с какого-нибудь пустяка. С погожего майского дня. Старой скамейки в дальнем конце городского парка. С сидящей на этой скамейке девушки с книжкой. Я бы даже сумел перебороть себя и свел бы её (совершенно случайно, разумеется) с каким-нибудь бледным юношей с горящим взором. Прогулял бы их ночью под луной, немножко поссорил, свозил на отдых... А потом началась бы война. Можно даже гражданскую войну. И чтобы родители были из разных социальных классов. И началсь бы стрельба, уличные бои, раскол, разброд и шатание. Война разделила бы этих влюбленных, разбросала в разные стороны. Возможно кому-то из них оторвало бы напрочь ногу. Или руку. И я не забывал бы сочно описывать сражения. Нагнетал бы обстановку, ставя страну на грань полного поражения или разорения.
А потом была бы победа. Случайная встреча влюбленных где-нибудь на Красной Площади. Дети там, внуки, кредит за машину. Смерть в одни день, чего уж там.
Но нету ни войны, ни великой депрессии. Кругом только клубы, пьянки и криминал. Нечего хотеть.
Вот если бы я все ж таки решился написать свой роман, то начал бы его с какого-нибудь пустяка. С погожего майского дня. Старой скамейки в дальнем конце городского парка. С сидящей на этой скамейке девушки с книжкой. Я бы даже сумел перебороть себя и свел бы её (совершенно случайно, разумеется) с каким-нибудь бледным юношей с горящим взором. Прогулял бы их ночью под луной, немножко поссорил, свозил на отдых... А потом началась бы война. Можно даже гражданскую войну. И чтобы родители были из разных социальных классов. И началсь бы стрельба, уличные бои, раскол, разброд и шатание. Война разделила бы этих влюбленных, разбросала в разные стороны. Возможно кому-то из них оторвало бы напрочь ногу. Или руку. И я не забывал бы сочно описывать сражения. Нагнетал бы обстановку, ставя страну на грань полного поражения или разорения.
А потом была бы победа. Случайная встреча влюбленных где-нибудь на Красной Площади. Дети там, внуки, кредит за машину. Смерть в одни день, чего уж там.
Но нету ни войны, ни великой депрессии. Кругом только клубы, пьянки и криминал. Нечего хотеть.
Наверное, каждому человеку есть чего стыдиться. Стыдно может быть за то, что сделал или за то, чего не сделал. А мне, пожалуй, стыдно про это писать, хотя на моей совести именно этот случай пятна, вроде бы, не оставил.
Дело в том, что женщины - враги спортивных соревнований. Нет. Не так. Не знаю, как в других видах спорта, а в рукопашном бое, перед большими соревнованиями строго запрещено общение с женщинами. Близкое общение. Ну, в смысле, очень близкое. Интимное, я бы сказал. Расходуются силы, ослабляется внимание, человеку начинает казаться, что он уже, вроде как, всего, что нужно, достиг. Не все об этом знают.
Колян всегда был хорошим бойцом. А с девушками у него не складывалось по каким-то неведомым мне причинам. Явных причин точно никогда не было и нет. В отличие от многих людей из нашего окружения, Коля очень хотел хотя бы дружить с какой-нибудь хорошей девушкой, он мучился всей этой ситуацией, в то время как большинство из нас по разным причинам не хочет связывать себя хоть чем-то подобным. До тех пор пока не... Тут у всех разные цели и сроки.
И вот, где-то за месяц до очень важных полузакрытых соревнований Коля, что называется "начал светиться изнутри". Пару раз лично от меня пропустил такие удары, которые можно назвать только халтурой. Я бил-то, надеясь на удачу, не более. А он пропустил. Замечтался. А потом в раздевалке Коля рассказал, что встретил, как водится, девушку своей мечты. Далее последовал список всевозможных её достоинств. Листов на десять формата А4. Десятым шрифтом. Такой вот длинный список. В таких случаях принято радоваться за человека, а у меня стало как-то нехорошо на душе. Улыбнулся я через силу и сказал, что ежели такое дело, то приводил бы он её вечером в кафе хоть на малое время, чтобы мы увидели сие чудо из чудес. Колян обещал.
Вечером секция рукопашного боя в полном составе сидела за сдвинутыми столиками нашего любимого кафе. Все гладко выбриты, прилично одетые, готовые произвести самое благоприятное впечталение. Коля со своей подругой пришел поздновато, но спешить нам было некуда. Все начали вставать со стульев, шумно приветствуя Коляна с его девушкой, и только я один впал в оцепенение. Только я. Потому что только один я знал, что идущее под ручку с нашим Колей видение есть ни кто иная, как очень давняя или... как это лучше сказать? Одним словом, это была девушка нашего противника в предстоящих соревнованиях. Подстава. Тактический ход. Выбивание бойца без боя.
Я понимал, что скандала избежать не удастся. Через двадцать минут попросил Колю выйти со мной на воздух. Быстро выложил все, что знаю. Получил прямой в голову, отвечать не стал. Получил еще один, пошатнулся. Закрылся в блоке, начал спокойно говорить имена тех, кто может подтвердить мои слова, сделал подсечку и быстро ушел. Можно сказать, что даже убежал.
А через неделю был большой скандал. Коля "выздоровел" и бился славно. За подбитую башню я был не в обиде - мало ли что бывает. Хотя, возможно, это травма для него. Но в секции рукопашного боя было принято заглушать любые психологические травмы травмами физическими. Такая вот терапия.
Дело в том, что женщины - враги спортивных соревнований. Нет. Не так. Не знаю, как в других видах спорта, а в рукопашном бое, перед большими соревнованиями строго запрещено общение с женщинами. Близкое общение. Ну, в смысле, очень близкое. Интимное, я бы сказал. Расходуются силы, ослабляется внимание, человеку начинает казаться, что он уже, вроде как, всего, что нужно, достиг. Не все об этом знают.
Колян всегда был хорошим бойцом. А с девушками у него не складывалось по каким-то неведомым мне причинам. Явных причин точно никогда не было и нет. В отличие от многих людей из нашего окружения, Коля очень хотел хотя бы дружить с какой-нибудь хорошей девушкой, он мучился всей этой ситуацией, в то время как большинство из нас по разным причинам не хочет связывать себя хоть чем-то подобным. До тех пор пока не... Тут у всех разные цели и сроки.
И вот, где-то за месяц до очень важных полузакрытых соревнований Коля, что называется "начал светиться изнутри". Пару раз лично от меня пропустил такие удары, которые можно назвать только халтурой. Я бил-то, надеясь на удачу, не более. А он пропустил. Замечтался. А потом в раздевалке Коля рассказал, что встретил, как водится, девушку своей мечты. Далее последовал список всевозможных её достоинств. Листов на десять формата А4. Десятым шрифтом. Такой вот длинный список. В таких случаях принято радоваться за человека, а у меня стало как-то нехорошо на душе. Улыбнулся я через силу и сказал, что ежели такое дело, то приводил бы он её вечером в кафе хоть на малое время, чтобы мы увидели сие чудо из чудес. Колян обещал.
Вечером секция рукопашного боя в полном составе сидела за сдвинутыми столиками нашего любимого кафе. Все гладко выбриты, прилично одетые, готовые произвести самое благоприятное впечталение. Коля со своей подругой пришел поздновато, но спешить нам было некуда. Все начали вставать со стульев, шумно приветствуя Коляна с его девушкой, и только я один впал в оцепенение. Только я. Потому что только один я знал, что идущее под ручку с нашим Колей видение есть ни кто иная, как очень давняя или... как это лучше сказать? Одним словом, это была девушка нашего противника в предстоящих соревнованиях. Подстава. Тактический ход. Выбивание бойца без боя.
Я понимал, что скандала избежать не удастся. Через двадцать минут попросил Колю выйти со мной на воздух. Быстро выложил все, что знаю. Получил прямой в голову, отвечать не стал. Получил еще один, пошатнулся. Закрылся в блоке, начал спокойно говорить имена тех, кто может подтвердить мои слова, сделал подсечку и быстро ушел. Можно сказать, что даже убежал.
А через неделю был большой скандал. Коля "выздоровел" и бился славно. За подбитую башню я был не в обиде - мало ли что бывает. Хотя, возможно, это травма для него. Но в секции рукопашного боя было принято заглушать любые психологические травмы травмами физическими. Такая вот терапия.
понедельник, 05 апреля 2010
Когда мне девять лет я был самым что ни на есть уличным ребенком. Лазил где попало, дрался, пропадал на улице до позднего вечера и регулярно получал взбучки от мамы за это. Правда, учился хорошо. У меня было очень счастливое, хотя и крайне нищее детство.
Один раз мне повезло по-крупному. В поисках неведомых приключений я лазил по подвалам, в которых были открыты двери. В одном из этих подвалов я обнаружил схрон бомжей, в котором было около тысячи готовых к сдаче стеклянных бутылок. Отмытых. Расставленных ровными рядами. Эквивалентных тысяче жвачек "Турбо". Меня совсем не мучила совесть, ведь уличная правда гласила тогда: кто успел, тот и съел. Но я даже примерно не мог придумать, как мне управиться с тысячей бутылок. Ведь делать все нужно было быстро. И незаметно.
На следующий день я не пошел в школу. Прихватил из дома две хозяйственные сумки, быстро добежал до схрона и начал свое грязное дело. Мне нужно было не только стаскать все эти бутылки до самого выгодного пункта приема стеклотары, но и ни разу не попасться на глаза "старшим товарищам", которые смогли бы очень быстро освободить меня от зла. Денег то есть.
Таскал я целый день. И сгубила меня обычная жадность, поскольку я не хотел и одной бутылки оставить там. На последней ходке меня приняли хозяева схрона. Сейчас я хорошо понимаю, что мог закончить свою жизнь в девять лет из-за пустых бутылок. Но мне удалось выскользнуть, отделавшись одним единственным порезом на ноге, который потом даже загноился. Думал, что ногу отрежут напрочь. Но обошлось.
Зато потом весь двор гулял два-три дня. И сестре кассет для магнитофона накупил. Я тогда считался фартовым пацаном.
Один раз мне повезло по-крупному. В поисках неведомых приключений я лазил по подвалам, в которых были открыты двери. В одном из этих подвалов я обнаружил схрон бомжей, в котором было около тысячи готовых к сдаче стеклянных бутылок. Отмытых. Расставленных ровными рядами. Эквивалентных тысяче жвачек "Турбо". Меня совсем не мучила совесть, ведь уличная правда гласила тогда: кто успел, тот и съел. Но я даже примерно не мог придумать, как мне управиться с тысячей бутылок. Ведь делать все нужно было быстро. И незаметно.
На следующий день я не пошел в школу. Прихватил из дома две хозяйственные сумки, быстро добежал до схрона и начал свое грязное дело. Мне нужно было не только стаскать все эти бутылки до самого выгодного пункта приема стеклотары, но и ни разу не попасться на глаза "старшим товарищам", которые смогли бы очень быстро освободить меня от зла. Денег то есть.
Таскал я целый день. И сгубила меня обычная жадность, поскольку я не хотел и одной бутылки оставить там. На последней ходке меня приняли хозяева схрона. Сейчас я хорошо понимаю, что мог закончить свою жизнь в девять лет из-за пустых бутылок. Но мне удалось выскользнуть, отделавшись одним единственным порезом на ноге, который потом даже загноился. Думал, что ногу отрежут напрочь. Но обошлось.
Зато потом весь двор гулял два-три дня. И сестре кассет для магнитофона накупил. Я тогда считался фартовым пацаном.
суббота, 03 апреля 2010
Писательский, значит, талант... Я решил, что неплохо было бы выложить одного из моих персонажей, набросок которого был создан в те времена, когда трава была зеленее, машины удобными и мощными, а женщины послушными и умеющими готовить... а мне было восемнадцать лет.
Взрыв застал Василия глубоко в лесу. Он, как и многие другие люди, далеко не сразу понял, что произошло. А когда понял, не стал трястись и плакать, разрывая на себе одежду. Он всегда жил в лесу, он всегда жил один, он всегда охотился и жил лесом. Этот лес был ему родным, и Василий искренне думал, что он защитит его и укроет, несмотря на те изменения, которые произошли с ним. Он должен был заново узнать свой лес и зверей в нем. Но он никогда не думал о том, чтобы уйти из него.
Утро было солнечным и тихим. Было слышно, как семейство кабанов плещется в небольшой речушке к югу от засады Василия, в которой он залег со вчерашнего дня. Матерый самец алмазного медведя должен был пройти через просеку именно утром, и чтобы он не засек Василия, ему пришлось залечь под корнями вывернутого из земли дуба с вечера. Он должен был полностью пропитаться с запахами этой просеки, слиться с местностью и обшарить глазами каждый куст – при охоте на алмазного медведя у стрелка был только один шанс из сотни попасть ему в незащищенный глаз, иначе разъяренное животное, ненавидящее человека, могло разорвать охотника на части за минуту. В шкуру этого зверя причудливым образом вплетались алмазные нити, которые позволяли ей выдержать многочисленные прямые попадания практически любого стрелкового оружия, кроме мощных крупнокалиберных пулеметов. Поэтому в охоте важна была не скорострельность, а точность оружия и выдержка стрелка. В случае успеха, охотнику доставалась дорогостоящая пуленепробиваемая шкура, которая снималась с мертвого зверя с помощью ручного лазерного резака. Хотя не меньшей ценностью, чем шкура, обладало свежее, пригодное для еды мясо медведя. Не самое нежное и сочное, зато надежно защищаемое в течение жизни зверя от многих вредоносных излучений, зоны которого распространились повсюду, включая лес Василия.
Солнце уже успело, как следует прогреть воздух, когда на противоположной стороне просеки появился медведь. Он был даже больше, чем ожидал Василий: огромный матерый зверь, в два раза больший, чем обычный бурый собрат. Медведь лениво брел через просеку, его мех сверкал алмазными нитями на утреннем солнце, переливаясь всеми цветами радуги. При свете дня алмазный медведь являл собой потрясающее зрелище и казался сотканным из света. Сотканным из света идеальным бронированным убийцей, единственным слабым местом которого были глаза, которые можно было пробить одним точным выстрелом.
Василий поудобней перехватил модифицированную СВД-12, заряженную бронебойными патронами. Палец лег на спусковой крючок, дыхание замедлилось, правый глаз прильнул к оптике. Зверь не чуял присутствия человека, он медленно пересекал открытое пространство, наслаждаясь теплом и светом. Внезапно что-то привлекло внимание зверя, он насторожился и повел носом, пытаясь получше распознать привлекший его внимание раздражитель. Это был не Василий. Судя по слегка испуганной позе медведя, он учуял кого-то гораздо более опасного, чем человек. Охотник оторвался от оптического прицела и огляделся: вокруг не было заметно ни малейшего движения, никаких признаков присутствия более крупного животного или другого человека. Василий продолжал напряженно вглядываться в лес, пытаясь определить, откуда исходит опасность. Ничего. Медведь оставался на середине просеки, продолжая тревожно принюхиваться, и тут… у самой опушки леса Василий заметил человека в плаще с капюшоном, который, не скрываясь, шел навстречу алмазному медведю. В руках у человека не было никакого оружия, но он не боялся. Отказываясь верить собственным глазам, Василий отложил винтовку в сторону, продолжая заворожено смотреть на то, как человек неспешно приближался к одному из самых свирепых и опасных обитателей леса.
Они считались легендой. Но охотник привык доверять своим глазам. А глаза его отчетливо видели одного из Хозяев Леса, который уже успел подойти к медведю и положить руку на его массивную голову. Пророчество Красного Шамана сбывалось:
Хозяева придут из Леса
И лесная сила пойдет на Юг
И люди Юга не устоят перед ней
Это будет так
Охота сорвалась. Ни один охотник, будучи в здравом уме, не стал бы стрелять в зверя в лесу, когда один из Хозяев был рядом. Правда, еще не одному охотнику, Василий был уверен в этом, не довелось увидеть Хозяина своими глазами. Но никакого желания проверять правдивость легенд у Василия не было. Нужно было срочно уходить к ближайшему схрону и выходить на связь с Советом Охотников. Угрюмым одиноким лесовикам предстояло собраться вместе, чтобы решить, что делать в сложившейся ситуации: если Хозяева Леса соберут воедино достаточные силы и двинут их на юг, вместе с ними пойдут и дикари, отрекшиеся от цивилизации, и многочисленные кланы «лесных братьев», - охотники должны были решить, с кем они.
Василий еле слышно вздохнул и начал осторожно отползать от края просеки вглубь леса, продолжая наблюдать за тем, как человек в плаще и огромный алмазный медведь общаются без слов на залитой утренним светом лесной просеке. Ему удалось окончательно стряхнуть с себя наваждение, вызванное увиденным, только тогда, когда он встал на ноги на достаточном расстоянии от просеки, поправил рюкзак и лямку винтовки на плече и легким бесшумным быстрым шагом направился в сторону своего временного убежища.
Охотник
Взрыв застал Василия глубоко в лесу. Он, как и многие другие люди, далеко не сразу понял, что произошло. А когда понял, не стал трястись и плакать, разрывая на себе одежду. Он всегда жил в лесу, он всегда жил один, он всегда охотился и жил лесом. Этот лес был ему родным, и Василий искренне думал, что он защитит его и укроет, несмотря на те изменения, которые произошли с ним. Он должен был заново узнать свой лес и зверей в нем. Но он никогда не думал о том, чтобы уйти из него.
Утро было солнечным и тихим. Было слышно, как семейство кабанов плещется в небольшой речушке к югу от засады Василия, в которой он залег со вчерашнего дня. Матерый самец алмазного медведя должен был пройти через просеку именно утром, и чтобы он не засек Василия, ему пришлось залечь под корнями вывернутого из земли дуба с вечера. Он должен был полностью пропитаться с запахами этой просеки, слиться с местностью и обшарить глазами каждый куст – при охоте на алмазного медведя у стрелка был только один шанс из сотни попасть ему в незащищенный глаз, иначе разъяренное животное, ненавидящее человека, могло разорвать охотника на части за минуту. В шкуру этого зверя причудливым образом вплетались алмазные нити, которые позволяли ей выдержать многочисленные прямые попадания практически любого стрелкового оружия, кроме мощных крупнокалиберных пулеметов. Поэтому в охоте важна была не скорострельность, а точность оружия и выдержка стрелка. В случае успеха, охотнику доставалась дорогостоящая пуленепробиваемая шкура, которая снималась с мертвого зверя с помощью ручного лазерного резака. Хотя не меньшей ценностью, чем шкура, обладало свежее, пригодное для еды мясо медведя. Не самое нежное и сочное, зато надежно защищаемое в течение жизни зверя от многих вредоносных излучений, зоны которого распространились повсюду, включая лес Василия.
Солнце уже успело, как следует прогреть воздух, когда на противоположной стороне просеки появился медведь. Он был даже больше, чем ожидал Василий: огромный матерый зверь, в два раза больший, чем обычный бурый собрат. Медведь лениво брел через просеку, его мех сверкал алмазными нитями на утреннем солнце, переливаясь всеми цветами радуги. При свете дня алмазный медведь являл собой потрясающее зрелище и казался сотканным из света. Сотканным из света идеальным бронированным убийцей, единственным слабым местом которого были глаза, которые можно было пробить одним точным выстрелом.
Василий поудобней перехватил модифицированную СВД-12, заряженную бронебойными патронами. Палец лег на спусковой крючок, дыхание замедлилось, правый глаз прильнул к оптике. Зверь не чуял присутствия человека, он медленно пересекал открытое пространство, наслаждаясь теплом и светом. Внезапно что-то привлекло внимание зверя, он насторожился и повел носом, пытаясь получше распознать привлекший его внимание раздражитель. Это был не Василий. Судя по слегка испуганной позе медведя, он учуял кого-то гораздо более опасного, чем человек. Охотник оторвался от оптического прицела и огляделся: вокруг не было заметно ни малейшего движения, никаких признаков присутствия более крупного животного или другого человека. Василий продолжал напряженно вглядываться в лес, пытаясь определить, откуда исходит опасность. Ничего. Медведь оставался на середине просеки, продолжая тревожно принюхиваться, и тут… у самой опушки леса Василий заметил человека в плаще с капюшоном, который, не скрываясь, шел навстречу алмазному медведю. В руках у человека не было никакого оружия, но он не боялся. Отказываясь верить собственным глазам, Василий отложил винтовку в сторону, продолжая заворожено смотреть на то, как человек неспешно приближался к одному из самых свирепых и опасных обитателей леса.
Они считались легендой. Но охотник привык доверять своим глазам. А глаза его отчетливо видели одного из Хозяев Леса, который уже успел подойти к медведю и положить руку на его массивную голову. Пророчество Красного Шамана сбывалось:
Хозяева придут из Леса
И лесная сила пойдет на Юг
И люди Юга не устоят перед ней
Это будет так
Охота сорвалась. Ни один охотник, будучи в здравом уме, не стал бы стрелять в зверя в лесу, когда один из Хозяев был рядом. Правда, еще не одному охотнику, Василий был уверен в этом, не довелось увидеть Хозяина своими глазами. Но никакого желания проверять правдивость легенд у Василия не было. Нужно было срочно уходить к ближайшему схрону и выходить на связь с Советом Охотников. Угрюмым одиноким лесовикам предстояло собраться вместе, чтобы решить, что делать в сложившейся ситуации: если Хозяева Леса соберут воедино достаточные силы и двинут их на юг, вместе с ними пойдут и дикари, отрекшиеся от цивилизации, и многочисленные кланы «лесных братьев», - охотники должны были решить, с кем они.
Василий еле слышно вздохнул и начал осторожно отползать от края просеки вглубь леса, продолжая наблюдать за тем, как человек в плаще и огромный алмазный медведь общаются без слов на залитой утренним светом лесной просеке. Ему удалось окончательно стряхнуть с себя наваждение, вызванное увиденным, только тогда, когда он встал на ноги на достаточном расстоянии от просеки, поправил рюкзак и лямку винтовки на плече и легким бесшумным быстрым шагом направился в сторону своего временного убежища.
пятница, 02 апреля 2010
Девушку звали Катей. Девушка жила в доме на привокзальной площади вместе со своим мужем, который с периодичностью три-четыре раза в неделю пытался если не убить её совсем, то избить, как следует - точно. Оказалось, что счастливый период брака длился три года, по прошествии которых муж Кати нашел себе новую женщину. Но проблемой стал не любовный треугольник, как таковой, а то, что квартира, в которой Катя с мужем жили, была приобретена на совместно нажитые деньги и находилась в собственности обоих супругов, не разделенная на доли. А муж не хотел уходить с одной зубной щеткой, он хотел сделать из Кати бесправную бомжиху или прибить её до смерти. Дело усугублялось тем, что Катя была круглой сиротой и в случае её смерти, все имущество должен был наследовать муженек. Этот раз был всего лишь очередной попыткой мужа отобрать у Кати документы или сделать еще что похуже.
Сначала я и вовсе верить на хотел, но потом понял, что смысла врать постороннему человеку нет никакого. Передо мной сидел человек, которого пытался обобрать и убить собственный муж, чтобы начать счастливо жить в отдельной квартире со своей новой любовницей. Я пытался объяснить ей, что надо идти в милицию, обращаться в суд, подавать на развод. Мне хотелось успокоить её хотя бы тем, что она не бесправная, что она может в общем-то достаточно просто решить свои проблемы, но... В ответ я услышал, что перебираю всякую ерунду, и что все равно мужики все сволочи, от которых добра не жди. Я внезапно понял, что мои слова не доходят до неё, как будто ударяясь о толстое бронированное стекло. Я был всего лишь одной из тех сволочей, от которых нельзя ждать добра. Началась вторая волна её истерики, со всех сторон люди смотрели на нас, качая головами с осуждением и недовольством.
Наконец-то вернулась Катина защитница со стаканом горячего чая. Она приобняла девушку, вложила стакан ей в руку и начала что-то настойчиво шептать ей на ухо. Я отошел, чтобы посмотреть на табло с расписанием, а когда вернулся к скамейке Катя была уже в относительной норме. Я сказал, что в городе я проездом, но могу помочь, потому что я юрист. Сунул в руки тётки визитку и сказал, что помогу бесплатно, составив все необходимые документы. Тётка посмотрела на меня с недоверием, но визитку взяла, поняв, что маленький шанс лучше, чем вообще ничего, но Катя... Она подняла на меня зареванные глаза и сказала, что консультации она у меня брать не будет, а лучше замуж за меня пойдет, если возьму. Отшучиваться было глупо, и я просто сказал, что ей нужно просто успокоиться и прийти в себя. Ответом мне был истошный матерный крик и швыряние визитки, вырванной из рук сердобольной тётки мне в лицо.
Через секунду послышалось объявление о начале посадки на нужный мне автобус. Мне было не по себе, даже плохо, но я нашел в себе силы по-военному развернуться и пойти на посадку. Пытясь себя успокоить, я вертел в мыслях переделанную фразу из Лермонтова: "Да и какое дело мне, юристу, едущему по казенной надобности, до чужих несчастий", но легче не становилось.
Сначала я и вовсе верить на хотел, но потом понял, что смысла врать постороннему человеку нет никакого. Передо мной сидел человек, которого пытался обобрать и убить собственный муж, чтобы начать счастливо жить в отдельной квартире со своей новой любовницей. Я пытался объяснить ей, что надо идти в милицию, обращаться в суд, подавать на развод. Мне хотелось успокоить её хотя бы тем, что она не бесправная, что она может в общем-то достаточно просто решить свои проблемы, но... В ответ я услышал, что перебираю всякую ерунду, и что все равно мужики все сволочи, от которых добра не жди. Я внезапно понял, что мои слова не доходят до неё, как будто ударяясь о толстое бронированное стекло. Я был всего лишь одной из тех сволочей, от которых нельзя ждать добра. Началась вторая волна её истерики, со всех сторон люди смотрели на нас, качая головами с осуждением и недовольством.
Наконец-то вернулась Катина защитница со стаканом горячего чая. Она приобняла девушку, вложила стакан ей в руку и начала что-то настойчиво шептать ей на ухо. Я отошел, чтобы посмотреть на табло с расписанием, а когда вернулся к скамейке Катя была уже в относительной норме. Я сказал, что в городе я проездом, но могу помочь, потому что я юрист. Сунул в руки тётки визитку и сказал, что помогу бесплатно, составив все необходимые документы. Тётка посмотрела на меня с недоверием, но визитку взяла, поняв, что маленький шанс лучше, чем вообще ничего, но Катя... Она подняла на меня зареванные глаза и сказала, что консультации она у меня брать не будет, а лучше замуж за меня пойдет, если возьму. Отшучиваться было глупо, и я просто сказал, что ей нужно просто успокоиться и прийти в себя. Ответом мне был истошный матерный крик и швыряние визитки, вырванной из рук сердобольной тётки мне в лицо.
Через секунду послышалось объявление о начале посадки на нужный мне автобус. Мне было не по себе, даже плохо, но я нашел в себе силы по-военному развернуться и пойти на посадку. Пытясь себя успокоить, я вертел в мыслях переделанную фразу из Лермонтова: "Да и какое дело мне, юристу, едущему по казенной надобности, до чужих несчастий", но легче не становилось.
Один раз в жизни я крепко пожалел о том, что не дружил в детстве с девочками и не интересовался вопросом "отношений" в юности. Один раз, но зато какой.
Сидел я тихонько в зале ожидания, читал книжку, ждал, когда начнется посадка на нужный мне автобус. Октябрь. Дождь. Запах мерзких вокзальных беляшей и чебуреков. Нормально. Мое внимание привлек шум в другом конце зала: какая-то дородная тетка громко ругала мужика лет тридцати и даже порывалась хорошенько употчевать его своей хозяйственной сумкой. Не будь вокруг людей, мужичку бы несдобровать - слабоват он был супротив такой серьёзной женщины. Испугавшись яростной атаки, мужик позорно сбежал, и только после этого я заметил, что женщина защищала некую девушку, согнувшуюся на скамейке и содрогающуюся от рыданий. Мне подумалось, что это дела семейные, и просто теща решила усовестить своего зятя, пригрозив расправой с помощью сумки и мощной длани. Но нет. Очень быстро стало понятно, что девушка в родственных связях со своей защитницей не состоит, и вдобавок к этому, сбежавший мужичонка вернулся с подкреплением в виде двух изрядно подпитых мужиков, один из которых внушал серьёзные опасения, ибо был ростом под два метра, обладал красным носом и большими волосатыми кулачищами. Но сердобольная тетка и не думала сдаваться. Она загородила своим телом девушку и приготовилась к бою, взывая к милиции и сознательным гражданам. В зале началось некое подобие паники. Я решил, что пропускать ничего нельзя и в две минуты оказался рядом с теткой, и даже успел легонько слямзить по уху одного из нападавших, но дальше дело не полшо - всех троих повязали доблестные милиционеры, на ходу пытаясь проверить карманы хулиганов на предмет денег, телефонов и прочих благ.
Я развернулся к героической женщине и спросил, могу ли я чем-нибудь помочь. Она тяжело вздохнула и сказала, что могу, если только сейчас же, не отходя, женюсь на бедной девушке, потому как помощь ей не особо нужна, а нужен ей порядочный муж. Я растерянно развел руками и сказал, что не смогу составить её счастие, в связи со своей крайней ничтожностью. Тетенька меня особо не поняла, еще раз вздохнула и попросила просто посидеть с девушкой, пока она сходит за чаем. Я сел. И решился завязать беседу, спросив её имя. Я был неопытен, и именно это меня и подвело...
Сидел я тихонько в зале ожидания, читал книжку, ждал, когда начнется посадка на нужный мне автобус. Октябрь. Дождь. Запах мерзких вокзальных беляшей и чебуреков. Нормально. Мое внимание привлек шум в другом конце зала: какая-то дородная тетка громко ругала мужика лет тридцати и даже порывалась хорошенько употчевать его своей хозяйственной сумкой. Не будь вокруг людей, мужичку бы несдобровать - слабоват он был супротив такой серьёзной женщины. Испугавшись яростной атаки, мужик позорно сбежал, и только после этого я заметил, что женщина защищала некую девушку, согнувшуюся на скамейке и содрогающуюся от рыданий. Мне подумалось, что это дела семейные, и просто теща решила усовестить своего зятя, пригрозив расправой с помощью сумки и мощной длани. Но нет. Очень быстро стало понятно, что девушка в родственных связях со своей защитницей не состоит, и вдобавок к этому, сбежавший мужичонка вернулся с подкреплением в виде двух изрядно подпитых мужиков, один из которых внушал серьёзные опасения, ибо был ростом под два метра, обладал красным носом и большими волосатыми кулачищами. Но сердобольная тетка и не думала сдаваться. Она загородила своим телом девушку и приготовилась к бою, взывая к милиции и сознательным гражданам. В зале началось некое подобие паники. Я решил, что пропускать ничего нельзя и в две минуты оказался рядом с теткой, и даже успел легонько слямзить по уху одного из нападавших, но дальше дело не полшо - всех троих повязали доблестные милиционеры, на ходу пытаясь проверить карманы хулиганов на предмет денег, телефонов и прочих благ.
Я развернулся к героической женщине и спросил, могу ли я чем-нибудь помочь. Она тяжело вздохнула и сказала, что могу, если только сейчас же, не отходя, женюсь на бедной девушке, потому как помощь ей не особо нужна, а нужен ей порядочный муж. Я растерянно развел руками и сказал, что не смогу составить её счастие, в связи со своей крайней ничтожностью. Тетенька меня особо не поняла, еще раз вздохнула и попросила просто посидеть с девушкой, пока она сходит за чаем. Я сел. И решился завязать беседу, спросив её имя. Я был неопытен, и именно это меня и подвело...
четверг, 01 апреля 2010
Раньше интернет был анонимным, а все девушки в нем - прекрасными феями (или эльфийками? или кем там еще?). Сейчас появились социальные сети, возможность смотреть видео онлайн и привычка максимально подробно описывать события минувшего дня. Люди узнали, что в интернете есть обычные люди и стали с юмором относиться к никнейму вида: "черный ангел", "дикая душа" и далее по списку. А потом количество пользователей увеличилось, появились дешевые безлимитные тарифы и "черные ангелы 666" или даже "кошечки14". Но не перестают просвещать нас люди, вещающие о том, что все люди носят маски и в интернете узнать, что за человек перед тобой - невозможно. Реальность всегда оказывается другой. А я думаю, что интернетовская личина - это ерунда, потому как обработанная до блеска фотография не делает зла, а вот личина в реальной жизни...
Федор Степанович - очень успешный адвокат. Он еще лет пять назад мог бы спокойно завязать с работой и уехать жить на дачу. На свою шикарную дачу где-то в двадцати километрах от Москвы. Или в теплые страны. Я не знаю, что больше нравилось Федору Степановичу. Но он, вроде как, любил свою работу.
Девушки кружат голову внешностью, а опытные юристы - знаниями. Непросто быть эдаким человеком-яндексом от юриспруденции, но если этого добиться, на тебя все будут смотреть с восхищением: и люди далекие от юриспруденции и коллеги, особенно молодые. Я смотрел. Он казался мне воплощением всего того, о чем я сам мечтал и мечтаю применительно к своей профессии. Но все это оказалось ерундой, потому что помимо своей профессии Федор Степанович любил не то, чтобы молоденьких, а прямо скажем очень молоденьких девочек. Извращенные мысли за благообразной внешностью. Учитывая его связи, знания и деньги, Федора Степановича вряд ли удалось бы посадить в тюрьму, но случилось так, что его застрелили за взятку, которую он "не донес" до судьи по очередному уголовному делу.
Это случилось около двух лет назад. И это был, пожалуй, первый мой "кризис профессии".
Федор Степанович - очень успешный адвокат. Он еще лет пять назад мог бы спокойно завязать с работой и уехать жить на дачу. На свою шикарную дачу где-то в двадцати километрах от Москвы. Или в теплые страны. Я не знаю, что больше нравилось Федору Степановичу. Но он, вроде как, любил свою работу.
Девушки кружат голову внешностью, а опытные юристы - знаниями. Непросто быть эдаким человеком-яндексом от юриспруденции, но если этого добиться, на тебя все будут смотреть с восхищением: и люди далекие от юриспруденции и коллеги, особенно молодые. Я смотрел. Он казался мне воплощением всего того, о чем я сам мечтал и мечтаю применительно к своей профессии. Но все это оказалось ерундой, потому что помимо своей профессии Федор Степанович любил не то, чтобы молоденьких, а прямо скажем очень молоденьких девочек. Извращенные мысли за благообразной внешностью. Учитывая его связи, знания и деньги, Федора Степановича вряд ли удалось бы посадить в тюрьму, но случилось так, что его застрелили за взятку, которую он "не донес" до судьи по очередному уголовному делу.
Это случилось около двух лет назад. И это был, пожалуй, первый мой "кризис профессии".
Мне очень нравится слушать людей, которые рассказывают о себе с убийственной простотой. Вот сидит перед тобой человек, чай пьет или просто зажигалку в руках вертит и рассказывает такое, что глаза лезут на лоб. А сам рассказчик и не думает о себе, что он чуть ли не уникален, если можно так сказать.
Витя очень любит смотреть боевики и фильмы из серии: "про ментов и бандитов". Он может припомнить в мельчайших подробностях почти любую серию какого-нибудь сериала про криминал, дословно пересказать диалог Чака Норриса из "Крутого Уокера", детально описать драку Ван Дамма с каким-нибудь злодейским супротивником. Такие бы способности, да в мирных бы целях. Но нет. Витя, как и я, до дрожи любит старый-добрый мордобой, но, в отличие от меня, больше он, наверное, ничего не любит.
Как-то раз под горячую руку дерущихся попала девушка, пытавшаяся разнять или успокоить разбушевавшихся молодцев. Витя в этой драке не участвовал. До тех пор, пока один из дерущихся не приземлился аккурат на столик Витюши, опрокинув все приобретенные вина и яства. После этого Витя остаться в стороне не мог и со всей душой включился в общее веселье. Так вот, когда драка уже подходила к логическому завершению, один из проигрывающих сражение молодцев прибегнул к испытанному оружию уличной драки - разбил бутылку и начал махать "розочкой" направо и налево.
И все бы ничего, если бы горе-драчуна не попыталась унять та самая девушка. Все произошло случайно. Один единственный взмах привел к очень серьёзному ранению шеи. Серьёзному, но, как выяснилось позже - не смертельному. Я не знаю подробностей, потому что некому рассказывать, Витя не знает подробностей, потому что мало что помнит (и толком не может ничего описать). Но вот приехавшие врачи "скорой" сказали, что если бы не идеально оказанная первая помощь, девушка бы умерла просто от потери крови. А помощь эту самую оказал Витя, который... видел, что надо делать в одном фильме. Он просто подбежал к раненой и начал раздавать команды чуть ли не на автомате. А вышло так, что спас человеку жизнь.
Я пытался сказать ему, что он вообще, вроде как, герой. Витя про это ничего не понял. Зато сказал мне, что не зря "зырит" фильмы. Я согласился. Он - не зря.
Витя очень любит смотреть боевики и фильмы из серии: "про ментов и бандитов". Он может припомнить в мельчайших подробностях почти любую серию какого-нибудь сериала про криминал, дословно пересказать диалог Чака Норриса из "Крутого Уокера", детально описать драку Ван Дамма с каким-нибудь злодейским супротивником. Такие бы способности, да в мирных бы целях. Но нет. Витя, как и я, до дрожи любит старый-добрый мордобой, но, в отличие от меня, больше он, наверное, ничего не любит.
Как-то раз под горячую руку дерущихся попала девушка, пытавшаяся разнять или успокоить разбушевавшихся молодцев. Витя в этой драке не участвовал. До тех пор, пока один из дерущихся не приземлился аккурат на столик Витюши, опрокинув все приобретенные вина и яства. После этого Витя остаться в стороне не мог и со всей душой включился в общее веселье. Так вот, когда драка уже подходила к логическому завершению, один из проигрывающих сражение молодцев прибегнул к испытанному оружию уличной драки - разбил бутылку и начал махать "розочкой" направо и налево.
И все бы ничего, если бы горе-драчуна не попыталась унять та самая девушка. Все произошло случайно. Один единственный взмах привел к очень серьёзному ранению шеи. Серьёзному, но, как выяснилось позже - не смертельному. Я не знаю подробностей, потому что некому рассказывать, Витя не знает подробностей, потому что мало что помнит (и толком не может ничего описать). Но вот приехавшие врачи "скорой" сказали, что если бы не идеально оказанная первая помощь, девушка бы умерла просто от потери крови. А помощь эту самую оказал Витя, который... видел, что надо делать в одном фильме. Он просто подбежал к раненой и начал раздавать команды чуть ли не на автомате. А вышло так, что спас человеку жизнь.
Я пытался сказать ему, что он вообще, вроде как, герой. Витя про это ничего не понял. Зато сказал мне, что не зря "зырит" фильмы. Я согласился. Он - не зря.
вторник, 30 марта 2010
Вообще-то, все верно: можно очень много написать о том, что мне довелось в этой жизни увидеть. Я люблю смотреть и слушать, поэтому воспоминаний уже теперь у меня целый воз. Но не лишним будет рассказать, как именно я смотрю на жизнь, с какой колокольни, если можно так выразиться.
Я всегда был хулиганом. За уличными драками и мелкими пакостями счастливо проходило детство. Мама и папа у меня умные, гены хорошие, с учебой проблем не было никогда, книжки любил с детства и читал их в перерывах между уличными сражениями. Ничего особенного. Но где-то в возрате шестнадцати лет началась немного иная жизнь: я попробовал алкоголь, близко познакомился с противоположным полом, приобщился к ночным гулянкам и иным прочим "взрослым" забавам. Некоторые драки стали пьяными, утра - похмельными, а девушки... В общем, писать об этом стыдно. И дело совсем не в том, что я невероятно красив, и не в том, что я великий дамский угодник, потому что не тех и не тех качеств за мной отродясь не водилось. Все дело в том, что в мое время и в том возрасте девушки любили тех, кто может... дать отпор? набить кому-нибудь морду? умеет махать кулаками? Да. В 16 лет я смог побить бухающего второй месяц Васька, которому недавно... исполнилось девятнадцать лет. Через пару дней перестал быть э...целомудренным? Ну, пожалуй так. И понеслась. Я просыпался в общежитии нашего университета, пытаясь понять, как зовут мою подругу. Я напивался в кабаках в дикую усмерть. Кулаками махал по делу, а чаще - безо всякой на то причины. А вот реальные тренировки просто...запустил, хоть и не полностью.
Что изменилось? Сначала я нарвался в кабаке на одного человека, который смог меня побить, а потом мне помог подняться тренер рукопашного боя, который пригласил меня в свою особую секцию. Он вправил мне мозги, наглядно показал, что если я продолжу шляться, пить и лазить с разными женщинами, то недолго останусь в рядах бойцов. Алкоголь убивает бойца. И я отбросил все, кроме тренировок, учебы и работы. Рукопашный бой помог сделать первый шаг. Рукопашный бой в очередной раз спас меня.
А потом... друзья у меня хорошие. Один из них - человек глубоко верующий и при этом... он никогда не пытался меня поучать, ведь мы вместе учились, вместе гуляли, вмести дрались... пацаны... А когда время пришло...Это было что-то вроде щелчка. Вся военная история нашей страны раскрасилась новыми красками, я понял, что величайшие русские полководцы не могли ошибаться, я стал внимательнее читать о том, как Суворов молился перед сражениями, как Александр Невский уповал на Бога перед битвой на Неве... Может быть и озарение. За один год я прочитал такое количество литературы, что хватило бы на три года чтения в нормальном режиме. Философски я признал Бога.
Потом была первая неловкость в храме, в котором до этого я бывал до неприличия редко, первый Великий Пост, первая молитва... не думаю, что можно и нужно подробно это расписывать. Если думать о том, хороший ли я христианин, то ответ будет однозначен - плохой. Если думать о том, опущу ли я руки в этой борьбе... я не привык опускать руки, с опущенными руками легко пропустить удар))). Просто штука в том, что я ни разу не "венец творения" и "столп благочестия", но путь я выбрал, я понял, что для меня другого пути нет, я надеюсь... нет, я верую, что смогу стать лучше хотя бы на чуток.
Уверен, что вспоткнусь и упаду еще не раз, но зато теперь я знаю, как подниматься и для чего.
Я всегда был хулиганом. За уличными драками и мелкими пакостями счастливо проходило детство. Мама и папа у меня умные, гены хорошие, с учебой проблем не было никогда, книжки любил с детства и читал их в перерывах между уличными сражениями. Ничего особенного. Но где-то в возрате шестнадцати лет началась немного иная жизнь: я попробовал алкоголь, близко познакомился с противоположным полом, приобщился к ночным гулянкам и иным прочим "взрослым" забавам. Некоторые драки стали пьяными, утра - похмельными, а девушки... В общем, писать об этом стыдно. И дело совсем не в том, что я невероятно красив, и не в том, что я великий дамский угодник, потому что не тех и не тех качеств за мной отродясь не водилось. Все дело в том, что в мое время и в том возрасте девушки любили тех, кто может... дать отпор? набить кому-нибудь морду? умеет махать кулаками? Да. В 16 лет я смог побить бухающего второй месяц Васька, которому недавно... исполнилось девятнадцать лет. Через пару дней перестал быть э...целомудренным? Ну, пожалуй так. И понеслась. Я просыпался в общежитии нашего университета, пытаясь понять, как зовут мою подругу. Я напивался в кабаках в дикую усмерть. Кулаками махал по делу, а чаще - безо всякой на то причины. А вот реальные тренировки просто...запустил, хоть и не полностью.
Что изменилось? Сначала я нарвался в кабаке на одного человека, который смог меня побить, а потом мне помог подняться тренер рукопашного боя, который пригласил меня в свою особую секцию. Он вправил мне мозги, наглядно показал, что если я продолжу шляться, пить и лазить с разными женщинами, то недолго останусь в рядах бойцов. Алкоголь убивает бойца. И я отбросил все, кроме тренировок, учебы и работы. Рукопашный бой помог сделать первый шаг. Рукопашный бой в очередной раз спас меня.
А потом... друзья у меня хорошие. Один из них - человек глубоко верующий и при этом... он никогда не пытался меня поучать, ведь мы вместе учились, вместе гуляли, вмести дрались... пацаны... А когда время пришло...Это было что-то вроде щелчка. Вся военная история нашей страны раскрасилась новыми красками, я понял, что величайшие русские полководцы не могли ошибаться, я стал внимательнее читать о том, как Суворов молился перед сражениями, как Александр Невский уповал на Бога перед битвой на Неве... Может быть и озарение. За один год я прочитал такое количество литературы, что хватило бы на три года чтения в нормальном режиме. Философски я признал Бога.
Потом была первая неловкость в храме, в котором до этого я бывал до неприличия редко, первый Великий Пост, первая молитва... не думаю, что можно и нужно подробно это расписывать. Если думать о том, хороший ли я христианин, то ответ будет однозначен - плохой. Если думать о том, опущу ли я руки в этой борьбе... я не привык опускать руки, с опущенными руками легко пропустить удар))). Просто штука в том, что я ни разу не "венец творения" и "столп благочестия", но путь я выбрал, я понял, что для меня другого пути нет, я надеюсь... нет, я верую, что смогу стать лучше хотя бы на чуток.
Уверен, что вспоткнусь и упаду еще не раз, но зато теперь я знаю, как подниматься и для чего.
понедельник, 29 марта 2010
По телевизору показывают документальный фильм о начале Великой Отечественной войны. Я многое знаю об этой войне. Мой отец военный, я сам хотел быть военным, а во времена, когда мне было три-четыре года, еще было принято играть в "наших" и "немцев". Я читал мемуары практически всех крупных военачальников той великой войны. Но подумалось мне не о масштабных сражениях, а о простом советском пехотинце. Абстрактном.
Сейчас в интернете есть много таких особого свойства людей, которые родились и выросли в России, но преклоняются перед военным гением Германии. На аватарках у них всегда найдется фотография какого-нибудь немецкого офицера, в их подписях - девизы немецких частей СС, они с упоением повествуют о том, как малочисленная и доблестная немецкая армия лихо громила полчища советских солдат, а СССР победил в войне, задавив немцев массой и богатыми ресурсами.
Так вот я закрыл глаза и представил себе жаркий июньский день. Солнце. Жара. Я сижу на солнышке, курю, чищу винтовку. Простую винтовку образца конца 19 века. А через несколько секунд начинается война. Современная маневренная война, с применением танков, авиации, дальнобойной артиллерии. Я простой солдат, просто выполняю приказ, бегу среди товарищей куда-то, рою индивидуальный окоп, вытираю лоб тыльной стороной ладони. И тут начинается ад: разрывы снарядов, вой авиационных бомб, трескучие автоматные очереди, комья падающей с неба земли. Я бьюсь, как могу, лихорадочно перезаряжаю винтовку, безумно хочу пить. Получаю приказ отступать или попросту бегу вслед за товарищами без приказа. По ходу дела вижу, что больше половины моих товарищей погибло... Вокруг меня раздаются крики об окружении, у меня закончились патроны и воды фляжке осталось на два глотка. Я не знаю, что творится вокруг, я не знаю, что будет делать командование, я боюсь за судьбу моих родных. Вокруг паника и неразбериха. Я боюсь за свою жизнь. Несмотря ни на что, я загоняю в винтовку последний патрон, сжимаю зубы, помогаю идти раненому товарищу и говорю самому себе, что зубами буду держаться за каждый клочок своей земли.
Вот такой вот сон.
Сейчас в интернете есть много таких особого свойства людей, которые родились и выросли в России, но преклоняются перед военным гением Германии. На аватарках у них всегда найдется фотография какого-нибудь немецкого офицера, в их подписях - девизы немецких частей СС, они с упоением повествуют о том, как малочисленная и доблестная немецкая армия лихо громила полчища советских солдат, а СССР победил в войне, задавив немцев массой и богатыми ресурсами.
Так вот я закрыл глаза и представил себе жаркий июньский день. Солнце. Жара. Я сижу на солнышке, курю, чищу винтовку. Простую винтовку образца конца 19 века. А через несколько секунд начинается война. Современная маневренная война, с применением танков, авиации, дальнобойной артиллерии. Я простой солдат, просто выполняю приказ, бегу среди товарищей куда-то, рою индивидуальный окоп, вытираю лоб тыльной стороной ладони. И тут начинается ад: разрывы снарядов, вой авиационных бомб, трескучие автоматные очереди, комья падающей с неба земли. Я бьюсь, как могу, лихорадочно перезаряжаю винтовку, безумно хочу пить. Получаю приказ отступать или попросту бегу вслед за товарищами без приказа. По ходу дела вижу, что больше половины моих товарищей погибло... Вокруг меня раздаются крики об окружении, у меня закончились патроны и воды фляжке осталось на два глотка. Я не знаю, что творится вокруг, я не знаю, что будет делать командование, я боюсь за судьбу моих родных. Вокруг паника и неразбериха. Я боюсь за свою жизнь. Несмотря ни на что, я загоняю в винтовку последний патрон, сжимаю зубы, помогаю идти раненому товарищу и говорю самому себе, что зубами буду держаться за каждый клочок своей земли.
Вот такой вот сон.